Об «аскетах», «жизнелюбах» и миссии
Наткнулся в ЖЖ на серию материалов, которые потрясли меня до глубины души: https://maysuryan.livejournal.com/670604.html и заставили заняться корректировкой своей идеологии. Я очень давно интуитивно понял дихотомичность «аскетов» и «жизнелюбов» (сам называя их Избранными и обывателями), но не понимал, что сменяемость их в истории — процесс неизбежный и объясняющийся исторической и эволюционной закономерностью, а не упущениями отдельно взятых руководителей-«аскетов». Мне всё казалось предельно простым: нужно всех так или иначе сделать «аскетами», в результате чего даже при нынешнем уровне производительности труда ресурсов станет хватать на всех. Таким образом можно будет построить общество, где можно жить, не боясь Будущего, без страха остаться за бортом жизни, и в гармонии с собой (то есть сведя к минимуму принуждение себя). А именно это и есть моя конечная цель, если откинуть всякие субъективные составляющие типа «прославить своё имя».
Проблема заключается в том, что для настоящих «жизнелюбов» жизнь без страха перед Будущим — идея достаточно чуждая и абстрактная. Они слишком верят в себя, и слишком не верят в то, что могут «оказаться за бортом». (Кстати, нужно поискать корреляцию с темпористическими типами, хотя бы среди тех людей, которых я знаю.) Но самое главное — они рассмаривают внутривидовую конкуренцию не как неразумную трату ресурсов, а как неотъемлемую часть жизни, чуть ли не её смысл. Вспомнились рассуждения некоторых участников настолочного чата, в частности, А.Зб. о том, что без борьбы ты не узнаешь, чего сто́ишь, и solly.mobil о том, что христианский рай был бы для неё удивительно скучным местом. И отдавать часть завоёванных в этой борьбе ресурсов только на то, чтобы у какой-то части человечества была возможность в ней не участвовать — для таких людей дикость. А главный аргумент «жизнелюбов» против социализма — «у людей не будет мотивации работать». Хотя на самом деле мотивации не будет только на «лишнюю» работу, которая нужна для того, чтобы обеспечить «жизнь лучше соседа», а не для того, чтобы обеспечить себя необходимым. И в таких условиях человечество сможет работать гораздо меньше, где-нибудь 2—3 часа в сутки и без конкуренции за рабочие места.
Только вот как найти такой вариант сосуществования, чтобы «жизнелюбы» не портили жизнь «аскетам» втягиванием во внутривидовую конкуренцию, а «аскеты» «жизнелюбам» — своими ограничениями и запретами — совершенно непонятно. Единственное что приходит в голову — это создание каких-то современных аналогов монастырских общин, в которых хозяйство будет максимально обособленно от внешнего мира. И ещё возникла мысль, что поиск ответа на этот вопрос сосуществования и есть на самом деле моя миссия.
Проблема заключается в том, что для настоящих «жизнелюбов» жизнь без страха перед Будущим — идея достаточно чуждая и абстрактная. Они слишком верят в себя, и слишком не верят в то, что могут «оказаться за бортом». (Кстати, нужно поискать корреляцию с темпористическими типами, хотя бы среди тех людей, которых я знаю.) Но самое главное — они рассмаривают внутривидовую конкуренцию не как неразумную трату ресурсов, а как неотъемлемую часть жизни, чуть ли не её смысл. Вспомнились рассуждения некоторых участников настолочного чата, в частности, А.Зб. о том, что без борьбы ты не узнаешь, чего сто́ишь, и solly.mobil о том, что христианский рай был бы для неё удивительно скучным местом. И отдавать часть завоёванных в этой борьбе ресурсов только на то, чтобы у какой-то части человечества была возможность в ней не участвовать — для таких людей дикость. А главный аргумент «жизнелюбов» против социализма — «у людей не будет мотивации работать». Хотя на самом деле мотивации не будет только на «лишнюю» работу, которая нужна для того, чтобы обеспечить «жизнь лучше соседа», а не для того, чтобы обеспечить себя необходимым. И в таких условиях человечество сможет работать гораздо меньше, где-нибудь 2—3 часа в сутки и без конкуренции за рабочие места.
Только вот как найти такой вариант сосуществования, чтобы «жизнелюбы» не портили жизнь «аскетам» втягиванием во внутривидовую конкуренцию, а «аскеты» «жизнелюбам» — своими ограничениями и запретами — совершенно непонятно. Единственное что приходит в голову — это создание каких-то современных аналогов монастырских общин, в которых хозяйство будет максимально обособленно от внешнего мира. И ещё возникла мысль, что поиск ответа на этот вопрос сосуществования и есть на самом деле моя миссия.